Понкин И.В., Яковлев М.М. "Частные военные компании: понятие, природа, виды деятельности, регулирование"

Понкин Игорь Владиславович – доктор юридических наук, профессор кафедры государственного и муниципального управления Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, профессор

Яковлев Максим Михайлович, магистрант факультета государственного и муниципального управления Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ

«Слишком легко отдать на подряд работу, за которую вам самим не хочется брать на себя ответственность», - Дайан Файнштейн, сенатор от Калифорнии, глава Сенатского комитета по разведке США в 2009 году[1]

Введение

Частные военные компании (ЧВК; итал. – «compagnia militare privata»; испан. – «empresas militares privadas», «empresas proveedoras de servicios de defensa»; франц. – «entreprise de services de sécurité et de défense», «société militaire privée», англ. – «private military company», «private military») – это один из признаков сегодняшнего дня.

История ЧВК весьма длительная, её можно отсчитывать от флотов и армейских соединений Британской Ост-Индской компании (31.12.1600 – 01.01.1874) и Голландской Ост-Индской компании (1602–1798 гг.), ещё ранее от кондотьеров (от итал. – «condottiero») в северной Италии XIV–XVI веков – военных подразделений преимущественно из иностранцев на службе у городов-коммун и правителей, и даже от эпохи крестовых походов.

Считается, что автором собственно термина «частная военная компания» стал экс-сотрудник SAS Тим Спайсер [2, с. 16].

Публиковались данные, что в 2006 году все частные военные компании имели годовой оборот в сто миллиардов долларов США в год [3]. Сегодня это ещё более колоссальный по финансовым объёмам бизнес.

Так, ведущие британские ЧВК представляют собой разросшиеся корпорации со сложной структурой и глобальным присутствием. Такие компании, как G4S (которая приобрела ArmorGroup в 2008 году), Aegis Defense Services (теперь часть GardaWorld), Control Risks и Olive Group ежегодно получают сотни миллионов фунтов прибыли от отрасли и имеют отделы по связям с общественностью и маркетинговые команды. Результатом стало распространение эвфемистического брендинга: эпоха «консультаций по управлению рисками» и «решений по безопасности», предоставляемых «клиентам», работающим в «сложных средах с высоким риском». В основе отрасли находится «вращающаяся дверь» между ЧВК, армией, разведкой и корпоративным миром, причём интересы этих секторов тесно переплетаются [4, с. 2].

И почти все ведущие державы мира явно или латентно создали («закрыли глаза на создание») частные военные компании. Почему, что двигало их правительствами – это отдельный интереснейший вопрос для обсуждения, но тема другой статьи.

Если появление первых частных военных компаний не означало и не повлекло рождения нового особого феномена в военном деле [5, с. 12], то спустя некоторый период ЧВК заняли своё особое место в онтологии современных войн. Еще раз повторим, что Военная доктрина Российской Федерации от 25.12.2014 позиционирует участие в военных действиях иррегулярных вооруженных формирований и частных военных компаний в качестве одной из характерных черт и особенностей современных военных конфликтов. Эпоха неклассических войн (см.: [6]) тесно связана с ЧВК.

Вопросам понятия, значения, особенностей правового положения и деятельности и посвящена настоящая статья, открывающая серию таких публикаций авторов.

Регулирование ЧВК в России

Военная доктрина Российской Федерации (утв. Президентом РФ 25.12.2014 № Пр-2976) к числу основных внешних военных опасностей отнесла деятельность иностранных частных военных компаний в районах, прилегающих к государственной границе Российской Федерации и границам её союзников (подпункт «л» пункта 12). Этот же акт определил «участие в военных действиях иррегулярных вооруженных формирований и частных военных компаний» в качестве одной из «характерных черт и особенностей современных военных конфликтов» (подпункт «з» пункта 15). На этом упоминания в законодательстве России ЧВК и заканчивается. Отсутствие прямого и исчерпывающего (своего рода «кодифицированного») регулирования не исключает наличия норм, которые регулируют конкретные виды деятельности и под которые подпадают ЧВК, вполне себе есть. Например, деятельность частных охранных организаций, режим хранения оружия и пользования им и мн. др. вопросы вполне себе урегулированы.

Тем не менее, в этой сфере множество правовых пробелов, требующих нормативного заполнения. Тем более все эти вопросы актуализировались после 24.02.2022.

К вопросу о дефиниции понятия «частная военная компания»

Существует множество определений понятия частной военной компании.

В США понятие частной военной компании даётся расширительно, с использованием понятия «военный подрядчик»:

«Подрядчики – это физические или юридические лица, включая уполномоченных субподрядчиков, которые предоставляют продукты или услуги за денежное вознаграждение. Подрядчик поставляет товары, услуги или выполняет работы по определённой цене или тарифу на основе условий контракта. В военной операции подрядчик может быть задействован для обеспечения жизнеобеспечения, строительства / инженерной поддержки, поддержки систем вооружения и других технических услуг. Обязанности подрядчиков устанавливаются исключительно условиями их контракта – на них не распространяются армейские уставы или Единый кодекс военной юстиции (UCMJ) (за исключением периода объявленной войны). Полномочия по отношению к подрядчикам осуществляются через лицо, ответственное за контракт… Термин “подрядчик” относится к бизнес-субъекту, а не к отдельному сотруднику предприятия… Подрядчики всегда поддерживали наши вооружённые силы. Многочисленные примеры существуют на протяжении всей истории нашей страны, от патрульных, поддерживающих армию Джорджа Вашингтона, до сегодняшних высокотехнологичных фирм, поддерживающих сложные системы оружия и снаряжения. В то время как подрядчики постоянно поддерживают развёрнутые вооружённые силы, командиры должны полностью понимать свою роль в планировании и управлении подрядчиками на поле боя и обеспечивать, чтобы их персонал был обучен распознавать, планировать и выполнять требования подрядчиков. Подрядчики – мультипликатор силы. Будь то устранение пробелов до прибытия ресурсов военной поддержки, когда поддержка принимающей страны недоступна, или расширение существующих возможностей поддержки, поддержка подрядчиков является дополнительным вариантом поддержки операций. При рассмотрении вопроса о поддержке подрядчика следует понимать, что это больше, чем просто логистика; он охватывает спектр функций боевой поддержки (combat support, CS) и военно-обеспечительной поддержки (combat service support, CSS). Поддержка по контракту часто включает поддержку традиционных товаров и услуг, но может включать услуги устного перевода, связь, инфраструктуру и другую поддержку, не связанную с логистикой. Он также применим ко всему спектру армейских операций, включая наступление, оборону, стабильность и поддержку во всех типах военных действий, от небольших непредвиденных обстоятельств до крупного театра военных действий. На начальных этапах операции поставки и услуги, предоставляемые местными подрядчиками, сокращают время реагирования и освобождают стратегические воздушные и морские перевозки для других приоритетных задач. Поддержка подрядчиков, привлекаемая из ресурсов на театре военных действий, может расширить существующие возможности обеспечения, чтобы обеспечить новый источник критически необходимых поставок и услуг, тем самым снижая зависимость от системы поддержки на базе континентальной части Соединенных Штатов (CONUS). Когда на операцию накладываются ограничения военной силы, поддержка подрядчиков может дать командиру возможность увеличить свою боевую мощь, заменив боевые подразделения на подразделения военной поддержки подрядчиков. Этот эффект увеличения силы позволяет комбатанту иметь достаточную поддержку на театре военных действий, повышая при этом боеспособность объединенных сил… Подрядчики и их сотрудники – не комбатанты, а гражданские лица, «уполномоченные» сопровождать силы в полевых условиях. Разрешение на сопровождение вооружённых сил подтверждается наличием формы DD 489 (удостоверение личности Женевской конвенции для лиц, сопровождающих вооружённые силы). Этот статус не должен подвергаться опасности из-за того, что они предоставляют поддержку по контракту. Статус подрядчиков как гражданских лиц, сопровождающих силы в полевых условиях, чётко определён в Женевских конвенциях и других международных соглашениях. Как правило, они определяются как лица, которые сопровождают вооружённые силы (следуют за ними), но не являются их членами и несут ответственность за благополучие вооружённых сил. В зависимости от их обязанностей, они могут подвергаться риску ранения или смерти в результате нападения противника на военные объекты. В случае захвата они имеют право на статус военнопленных. Однако в случае захвата обращение с подрядчиком и его статус будут зависеть от характера враждебных сил и их признания, если таковое имеется, соответствующих международных соглашений» [7].

Мы неслучайно привели столь развёрнутую цитату – чтобы показать, как говорится, «резиновое» толкование и позиционирование ЧВК в США.

Документ Монтрё о соответствующих международно-правовых обязательствах и передовых практических методах государств, касающихся функционирования частных военных и охранных компаний в период вооружённого конфликта, от 17.09.2008 [8] даёт следующую дефиницию: «Частные военные и охранные компании (ЧВОК) – это частные предпринимательские субъекты, которые оказывают военные и/или охранные услуги, независимо от того, как они себя характеризуют. Военные и охранные услуги включают, в частности, вооружённую охрану и защиту людей и объектов, например транспортных колонн, зданий и других мест; техобслуживание и эксплуатацию боевых комплексов; содержание под стражей заключённых; консультирование или подготовку местных военнослужащих и охранников» (подпункт «a» пункта 9).

В контексте обсуждаемого, важно данное в обозначенном документе уточнение: «государства происхождения» – это государства национальной принадлежности ЧВК, т.е. где та или иная ЧВК зарегистрирована или инкорпорирована; если государство, в котором ЧВК инкорпорирована, не является государством, где находится её головной офис, то тогда государство, в котором находится головной офис, является государством происхождения (подпункт «e» пункта 9).

Согласно нашему авторскому определению, частная военная компания – это частная компания, предоставляющая на возмездной аутсорсинговой, субподрядной (то есть «внешней», обособленной от публичных властей и вооружённых сил и правоохранительных органов государства) основе услуги в сферах непосредственно военной боевой деятельности, военной обеспечительной деятельности (обучение, боевая подготовка, военная аналитика, военная материально-техническая поддержка, консультирование и др.), разведывательной или охранной деятельности в иностранных зонах (территориях) с высокими военными и/или террористическими рисками, либо в иностранных зонах конфликтов, в которых правительство их государства происхождения по соображениям дипломатического или геополитического порядка или в интересах превенции внутриполитической у себя в стране дестабилизации предпочитает не вмешиваться напрямую, действуя посредством военизированных прокси-сил (франц. – «forces de guerre par procuration»; англ. – «proxy war forces»).

(Здесь о военной боевой деятельности – в смысле, что есть военная не боевая деятельность (например, тыловая деятельность, деятельность военкоматов, военная медицина и т.д.), а лексема «боевая» может связываться с иными, помимо военной, видами деятельности, например – спортивная боевая подготовка в единоборствах, боевая работа правоохранительного подразделения в мирное время при блокировании и задержании вооружённого преступника).

В ряде случаев и по ряду видов деятельности ЧВК могут действовать и на территории своего государства (с его прямого ведома).

Но ограничиться этим определением было бы недостаточно, это было бы онтологическим упрощением.

Авторский концепт интерпретации природы и онтологии частной военной компании

Функционалов у ЧВК может быть много, и таковые могут быть весьма многобразными и разнообразными, нередко реализуемыми разными структурными подразделениями ЧВК. То есть можно говорить о мультидоменности в функциональной структуре ЧВК.

Рассматривая феномен ЧВК, очень важно понимать, что онтологически частная военная компания (в её развитых формах) – это закрытая мультидоменная эко-среда с со своим экстра-правовым нормативным регулированием (как правило, гибридного или даже «теневого» (см.: [9]) автономного нормативного порядка), со своими внутренними квази-судебными органами и даже своей внутренней системой принуждений и наказаний (не референцируемыми с теми, что есть в государстве происхождения и в государстве производства боевой работы или рабочего пребывания иной модальности), со своей системой боевых наград и материального поощрения за успешное решение боевых задач, системой социальной поддержки вдов и сирот своих погибших бойцов, своей системой боевой подготовки, своими (или аффилированными) группировками профессионального юридического обеспечения и сопровождения. Сказанное как раз и отражает ключевое адекватное понимание частной военной компании.

Именно в этом состоит их суть, а вовсе не в том, что это сборище не нашедших себя на гражданке военных отставников, собравшихся за деньги «поиграть в войнушку» с утратой нравственных сдержек.

К вопросу о видовом многообразии и классификации частных военных компаний

Во многих случаях путаница с пониманием частных военных компаний возникает из-за неосновательной примитивизирующей и нивелирующей (под одну гребёнку) схематизации значительного многообразия и гетерогенности (неоднородности) действующих в мире ЧВК. В действительности, круг видов их деятельности очень и очень велик и различен.

Даже когда ЧВК занимается исключительно боевой работой, такая может быть многообразной.

Так, по словам Пьера Марциали главы французской ЧВК Secopex, их компания работает с 1500-2000 профилями, в основном бывшими солдатами, которые представляют около сорока различных военных специальностей, от пилотов вертолетов до боевых пловцов или сапёров [10]. Есть и иного порядка задачи. В СМИ проходили данные, что в 2004 году Центральное разведывательное управление США нанимало внешних подрядчиков из ЧВК «Blackwater» в рамках секретной программы по обнаружению и ликвидации высокопоставленных членов «Аль-Каиды». Американские разведывательные органы в 2000-е годы передавали на аутсорсинг допросы заключённых. В 2002 году ЧВК «Blackwater» выиграла секретный контракт на обеспечение безопасности резидентуры ЦРУ в Кабуле [1]. В качестве задач ЧВК назывались сопровождение к границам незарегистрированных мигрантов и сопровождение подсудимых в суды государства происхождения [10].

ЧВК могут задействоваться в когнитивных войнах (испан. – «guerra cognitiva»; франц. – «guerre cognitive»; англ. – «cognitive warfare», «война в умах»).

Согласно сведениям в одной из публикаций на сайта НАТО, в когнитивной войне полем битвы становится человеческий разум. Цель состоит в том, чтобы изменить не только то, что люди думают, но и то, как они думают и действуют. При успешном проведении оно формирует и влияет на индивидуальные и групповые убеждения и поведение в пользу тактических или стратегических целей агрессора. В своей крайней форме может посеять сомнения, навязать противоречивые нарративы, поляризовать мнения, радикализировать группы и мотивировать их на действия, которые могут расколоть и раздробить целое общество, так что у него больше не будет коллективной воли сопротивляться намерениям противника. Противник, предположительно, может таким образом подчинить себе общество, не прибегая к прямой силе или принуждению [11].

Таким образом, предоставляемые ЧВК услуги могут существенно варьироваться. Очень условно их можно подразделить на услуги, связанные с прямым участием в боевых действиях, и услуги, не связанные с прямым участием в боевых действиях; и там, и там – множество подвидов. По иному основанию деления выделяют услуги вооружённого характера и услуги невооружённого характера. В немалом числе случаев ЧВК реализует линейки из нескольких ключевых видов деятельности, но доминирующая специализация почти всегда есть.

Как правило, чётко разграничить боевые и небоевые виды деятельности ЧВК затруднительно, в силу специфики современных войн.

Несмотря на то что термин «услуги» не вполне подходит для отражения и описания ЧВК (это, скорее, виды деятельности), этот термин устоялся, поэтому не станем его игнорировать.

Ниже приведена наша авторская классификация видов (направлений) деятельности частных военных компаний:

1) услуги, связанные с прямым и непосредственным самостоятельным участием в боевых действиях, действуя на передовой или в тылу противника (осуществляя рейды или заброски), осуществляя боевое пилотирование авиа-средств (в том числе БПЛА, т.е. дронов), боевое управление водными боевыми дронами;

2) услуги, связанные с прямым и непосредственным участием в боевой подготовке войск и полицейских сил, с деятельностью военных советников и инструкторов (передача знаний в военной области, обучение под конкретные виды и образцы вооружений);

3) услуги, связанные с прямым и непосредственным участием в действиях по ведению кибер-войн;

4) услуги, связанные с прямым и непосредственным участием в действиях по ведению когнитивных (ментальных, психологических) войн;

5) услуги в сфере прикладного военно-аналитического обеспечения и военного планирования:

– услуги в сфере прикладной военной аналитики (см.: [12; 13]);

– услуги в сфере военного планирования;

– услуги в сфере военного управления и руководства оперативными центрами, в том числе центрами связи;

– услуги по стратегическому консультированию и планированию;

– услуги по мониторингу рисков и угроз;

– криптографические услуги и услуги связи;

6) услуги в сфере развед-обеспечения:

– поиск, сбор и/или специализированная аналитическая обработка развед-информации (агентурная разведка, разведка по открытым источникам (испан. – «inteligencia de fuentes abiertas»; франц. – «renseignement de sources ouvertes», «renseignement d'origine sources ouvertes», ROSO; англ. – «Open source intelligence», OSINT), геоинформационная, рекогносцировочная и иная спутниковая и воздушная разведка, радиоэлектронная разведка, наземная тактическая разведка и др.);

– подготовка (обучение, инструктаж) в сфере разведки, развед-аналитики;

7) услуги в сфере обеспечения военно-тыловой логистики;

8) услуги охранного порядка и в целом по обеспечению безопасности:

– услуги в сфере обеспечения персональной безопасности, вооружённой охраны и защиты (дипломатического персонала и иных представителей органов власти государства происхождения, представителей международных (межгосударственных) организаций, неправительственных организаций (например – благотворительных гуманитарных), частных компаний (особенно часто – нефтегазовых, алмазо- и золото-добывающих), включая деятельность вооружённых телохранителей (на местах и в поездках);

– услуги по сопровождению колонн и боевому их охранению (в том числе по самостоятельной доставке вооружений, личного состава, боекомплектов, продовольствия, стратегических значимых товаров и т.д.);

– услуги по статической охране объектов;

– услуги по предиктивной аналитике вскрытия рисков и угроз и выработке стратегий;

9) услуги в сфере разминирования;

10) услуги в сфере обеспечения военно-медицинской помощью и обеспечения военно-медицинской логистики (военно-медицинская сортировка и эвакуация);

11) услуги в сфере контртеррористической деятельности:

– поиск, сбор и/или специализированная аналитическая обработка развед-информации о террористических угрозах;

– ведение переговоров (деятельность специализированных переговорщиков) для освобождения заложников;

12) услуги по содержанию под стражей и/или допросам (возможно, агентурной вербовочной обработке) военнопленных или заключённых иных лиц, в том числе задержанных во внесудебном порядке в ходе контртеррористических операций;

13) услуги по поиску беглых преступников и иных лиц, находящихся в розыске («охотники за головами»).

Мы не даём здесь оценок правовой возможности и обоснованности, правомерности осуществлениям частными компаниями тех или иных видов деятельности, мы даём классификацию на основе произведённого масштабного исследования деятельности ЧВК по всему миру.

Производство вооружений, военной техники, военного оборудования и снаряжения мы не склонны относить к деятельности частных военных компаний, это иное.

Понятно также, что под охранные услуги ЧВК не подпадает широко распространённая в условиях мирного времени деятельность частных охранных предприятий, поскольку здесь не соблюден признак привязки к иностранным зонам (территориям) с высокими военными и/или террористическими рисками, либо к иностранным зонам вооружённых конфликтов, военных действий, а равно отсутствует соответствие ряду иных признаков.

Даже из одного этого перечня видов деятельности понятно, что использование термина «частная военная компания» не вполне адекватно для их охвата и отражения, но это понятие уже устоялось, поэтому не станем заниматься избыточным новым словообразованием, воспользовавшись этой лексической конструкцией. В любом случае, понятие охранной деятельности в названных условиях этой лексической конструкцией («частная военная компания») охватывается и вбирается.

Наёмники или персонал ЧВК: международно-правовое понимание феномена, онтологии, деятельности и правового положения частных военных компаний

Говоря о частных военных компаниях в этом ракурсе, прежде всего, следует остановиться на правовом положении персонала (личного состава) ЧВК и соотнесении его с наёмниками (франц. – «mercenaire»), в устоявшемся правовом понимании последних.

Неслучайно Рольф Уэсслер писал: «Раньше их называли наемниками. Сегодня они являются сотрудниками фирм, носящих звучные названия… Вряд ли кто-то способен предположить, что за  подобными названиями скрываются частные военные компании. Эти частные “солдаты” в большинстве своём не принадлежат к вооружённым силам какого-либо государства… Военное ремесло и все связанные с вооруженными конфликтами виды деятельности стали обычными профессиями. Заказчик платит за профессиональное исполнение и успешный  результат, исполнителя же интересует оплата» [2, с. 9].

Грань между наёмниками и служащими ЧВК в немалом числе случаев более чем иллюзорна и «размазана», но в других случаях её провести вполне возможно.

Неслучайно в своём официальном отчёте от июля 2002 года Комитет по иностранным делам Палаты общин Великобритании подчеркнул необходимость, но также и сложность разграничения законной и незаконной деятельности среди услуг, предоставляемых частными компаниями [14].

По словам Филиппа Шапло, «частные военные компании (ЧВК) – это новое название наёмников? Маркетинг только что стряхнул пыль со старой реальности? Конечно нет. Нынешние ЧВК характерны именно тем, что они не воюют напрямую. На самом деле они обеспечивают поддержку национальных сил, регулярных армий. И наоборот, наёмникам на протяжении всей истории платили за ведение войны. Наконец, ЧВК отражает переориентацию военных на их основной бизнес; по сути, они освобождают боевые части от “вспомогательной” деятельности: логистика, техническое обслуживание, обучение, здравоохранение и т.д. Они являются частью логики экстернализации (направленной на преодоление бюджетных ограничений), а не в динамике приватизации войны. Государство в Европе, как и в Соединенных Штатах, остается единственным носителем “законного физического насилия”. В отличие от итальянских кондотьеров эпохи Возрождения, которые представляли собой настоящий символ частных воинских контингентов, то есть наемников, ЧВК выражают острую потребность в “субподряде” внутри армий. Более того, сохраняется, хотя и ошибочно, путаница между частными военными компаниями (ЧВК) и частными охранными компаниями (ЧОК), обеспечивающими защиту компаний в зонах риска или особо важных, иногда враждебных» [15]. Про «не воюют напрямую» – это поддержка Филиппом Шапло своего рода «кодекса омерты ЧВК» (круговой поруки в умолчании). На самом деле, конечно, ЧВК сплошь и рядом именно что воюют. Например, сегодня на Украине это делают иностранные ЧВК.

Термин «наёмник» кажется всем априори хорошо известным, но при анализе быстро выясняется, что лица, берущие на себя обязательство за вознаграждение удовлетворять потребности безопасности иностранного правительства или иностранной организации, могут действовать в совершенно разных условиях. Это широкое разнообразие ситуаций иллюстрируется появлением (сначала в англо-саксонских странах) частных компаний, вербующих военных профессионалов, открыто предлагающих услуги безопасности и отказывающихся от какой-либо путаницы с традиционным понятием наемнической деятельности. Термины «наемники», «частная военная компания», «частное охранное предприятие» охватывают широкий круг различных людей, организаций и видов деятельности. Многие игроки (одни – респектабельные и законные, другие – нет) призваны оказывать услуги военного характера за границей: наемники, добровольцы, солдаты, служащие в иностранных регулярных вооруженных силах, промышленных оружейных компаниях, частных военных компаниях. Задействованная деятельность варьируется от консультирования и обучения до материально-технической поддержки, предоставления персонала службы безопасности и разминирования [14].

Статья 47 «Наёмники» Дополнительного протокола от 08.06.1977 к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I) [16] (участниками этого акта являются 161 государство) даёт следующую дефиницию понятия «наёмник» (в вооружённом конфликте)

«1. Наёмник не имеет права на статус комбатанта или военнопленного.

2. Термин «наёмник» означает любое лицо:

a) специально завербованное в стране или за границей для участия в вооруженном конфликте;

b) фактически принимающие непосредственное участие в боевых действиях;

c) принимающее участие в военных действиях главным образом с целью получения личной выгоды и которому фактически обещано стороной в конфликте или от её имени существенно более высокое материальное вознаграждение, чем обещано или выплачивается комбатантам с таким же званием и должностью в вооружённых силах этой Стороны;

d) не являющееся гражданином стороны, находящейся в конфликте, и не проживающее на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте;

e) не состоящее в вооружённых силах стороны, находящейся в конфликте;

(f) не направленное государством, не являющимся стороной конфликта, с официальной миссией в качестве военнослужащего вооружённых сил этого государства».

Это сложное определение, основанное на шести совокупных критериях, предназначено для ограничения числа лиц, которые будут лишены статуса комбатанта и соответствующей защиты, предлагаемой международным гуманитарным правом. Согласно протоколу, наёмники лишены права на статус комбатантов и, следовательно, на статус военнопленных. Таким образом, задержанные могут предстать перед судом как обычные преступники и понести наказание, предусмотренное местным законодательством, включая смертную казнь [17].

В этой сфере в качестве референтных актов следует также назвать Конвенцию Организации африканского единства от 03.07.1977 о ликвидации наёмничества в Африке (подписана в г. Либревиле) [18], но этот акт, понятно, носил региональный международный характер.

Уместно указать Международную конвенцию от 04.12.1989 против вербовки, использования, финансирования и обучения наемников [19], принятую на основе консенсуса Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций 04.12.1989. Цель этого акта явно состояла в том, чтобы обязать государства-участники принять репрессивное законодательство против наёмнической деятельности , которая, по смыслу Конвенции, представляет собой правонарушение, подлежащее наказанию в виде «соответствующих наказаний». Однако эта Конвенция нашла и находит лишь ограниченный отклик в международном сообществе. Названная Конвенция вступила в силу только в конце 2001 г. и была ратифицирована только лишь двадцатью четырьмя государствами, включая двух членов Европейского Союза, Бельгию и Италию (Россия не является участником; Беларусь, напротив, является участником). Многие государства сочли, что отдельные положения названной Конвенции вызывают правовые затруднения и неопределенности. Так обстоит дело с определением наёмничества, данным этой Конвенцией, которое по существу повторяет положения, содержащиеся в вышеназванном Протоколе I от 1977 г., но не уточняет, что наёмником является тот, «кто, по сути, принимает непосредственное участие в военных действиях». Это упущение вносит неточность, которая не позволяет четко исключить из понятия наёмников, которые направляются их государством в качестве технической военной помощи для обеспечения миссий по обучению, организации, обучению или созданию структуры в интересах иностранных вооружённых сил, и которые могут оказаться в опасности, если попадут в руки враждебного иностранного государства. Кроме того, сложность уголовных механизмов, предусмотренных в Конвенции правилом универсальной юрисдикции, может привести к многочисленным конфликтам юрисдикции с национальными судами таких государств или даже к осуждению граждан этих государств, находящихся за границей, за действия, которые не являются незаконными в соответствии с национальным правом их государств происхождения [17].

Добровольные кодексы, такие как Международный кодекс поведения для частных поставщиков охранных услуг (ICoC) 2010 года, не являются ответом на «культуру безнаказанности», которой пользуются ЧВК; такие кодексы используются компаниями, чтобы узаконить существующую отраслевую практику и заблокировать введение юридически обязательных правил [4, с. 1].

Более признаваем в этой сфере и более универсален – т.н. Документ Монтрё о соответствующих международно-правовых обязательствах и передовых практических методах государств, касающихся функционирования частных военных и охранных компаний в период вооруженного конфликта, от 17.09.2008 [8], содержащий определённое рамочное регулирование в рассматриваемой сфере.

Вместо заключения

ЧВК – это процветающая в мире индустрия, выходящая из-под контроля или даже и не бывавшая под ним (в должной его модальности и размерности).

В каких-то странах постепенно ЧВК ставятся в жёсткие правовые рамки. Так, с сентября 2015 года правительство Швейцарии запретило всем базирующимся в Швейцарии ЧВК работать в зонах конфликтов и ввело строгое регулирование всей деятельности ЧВК за пределами страны [4, с. 13].

В других странах (США, Великобритания, Франция), напротив, и не предполагается такое. Так, Правительство Великобритании последовательно поддерживало стандарты для отрасли ЧВК, которые основаны на саморегулировании, а не на публичной подотчётности [4, с. 1]. В 2003 году во Франции был принят закон о пресечении наёмнической деятельности, но ЧВК под него не попали, оставшись в «правовом вакууме»: никакой нормативный акт не разрешает и не запрещает частную военную деятельность [10].

Конечно, ЧВК создают определённые и весьма сложные вопросы этического порядка. – Какое место ЧВК занимают в военной иерархии? Какова правовая квалификация действий одного из сотрудников ЧВК, убившего, добровольно или нет, человека? [3]

По словам французского генерал-майора в отставке Анри Бантежа, вопрос о частных военных компаниях является достаточно деликатным, а сам феномен подвержен быстрым трансформациям, большинство из ЧВК – хорошо зарекомендовавшие себя компании, которые подконтрольны, контролируемы и могут предоставлять услуги, которые армии не могут предоставить по разным причинам, но некоторые из них, к сожалению, не связаны в достаточной мере этическими императивами [20].

Всё это нуждается в практико-аналитическом осмыслении.

По мнению организации War on Want, «приватизация войны должна быть прекращена, а ЧВК должны быть полностью запрещены к работе в зонах конфликтов. Добровольное саморегулирование для этой смертоносной индустрии неприемлемо. Национальное регулирование, наряду с юридически обязывающими международными механизмами, давно назрело» [4, с. 1].

В условиях, которые очень многие эксперты называют преддверием третьей мировой войны (надеясь, впрочем, на то, что на том конфликт и остановится), очень сложно ожидать ужесточения национальных законодательств в сфере деятельности частных военных компаний.

Список литературы

1. Mazzetti M. C.I.A. Sought Blackwater’s Help to Kill Jihadists [ЦРУ обратилось к Blackwater за помощью в убийстве джихадистов] // <https://www.nytimes.com/2009/08/20/us/20intel.html>. – 19.08.2009.

2. Уэсселер Р. Война как услуга: Пер. с нем. Г. Сахацкого. – М.: Столица-принт, 2007. – 320 с.

3. Blackwater, c'est quoi [Блэкуотер, что это?] // <https://www.20minutes.fr/monde/182382-20070920-blackwater-quoi>. – 20.09.2007.

4. Mercenaries Unleashed. The brave new world of private military and security companies [Наёмники на свободе. Дивный новый мир частных военных и охранных компаний]. – London: War on Want, 2016. – 16 p.

5. Коновалов И.П., Валецкий О.В. Эволюция частных военных компаний. – Пушкино: Центр стратегической конъюнктуры, 2013. – 136 с.

6. Понкин И.В. Неклассические войны. – М.: Инфра-М, 2019. – 87 с. <https://infra-m.ru/catalog/voennoe_delo_oruzhie_spetssluzhby/neklassicheskie_voyny_1/>.

7. Field Manual № 3-100.21 «Contractors on the Battlefield» / Headquarters, Department of the Army, Washington, DC, 3 January 2003 [Полевое руководство № 3-100.21 «Подрядчики на поле боя»] // <https://www.globalsecurity.org/military/library/policy/army/fm/3-100-21/>.

8. Документ Монтрё о соответствующих международно-правовых обязательствах и передовых практических методах государств, касающихся функционирования частных военных и охранных компаний в период вооружённого конфликта, от 17.09.2008 / Приложение к письму Постоянного представителя Швейцарии при Организации Объединенных Наций от 02.10.2008 на имя Генерального секретаря // <https://www.icrc.org/ru/doc/assets/files/other/montreau.pdf>.

9. Баранов В.М. Теневое право. – Н. Новгород, 2002.

10. Sulzer A. L’État français pourrait faire sous-traiter des opérations militaires. Interview de Pierre Marziali, dirigeant de Secopex, une société militaire privée française... [Французское государство может передать военные операции на аутсорсинг…] // <https://www.20minutes.fr/france/182620-20070921-l-etat-francais-pourrait-faire-sous-traiter-operations-militaires>. – 21.09.2007.

11. Countering cognitive warfare: awareness and resilience [Противодействие когнитивной войне: осведомленность и устойчивость] / Johns Hopkins University & Imperial College London // <https://www.nato.int/docu/review/articles/2021/05/20/countering-cognitive-warfare-awareness-and-resilience/index.html>.

12. Понкин И.В. Военная аналитика. Военное применение искусственного интеллекта и цифры / Консорциум «Аналитика. Право. Цифра». – М.: Буки Веди, 2022. – 106 с. <https://moscou-ecole.ru/ponkin_milit_ai/>.

13. Понкин И.В., Лаптева А.И. Методология научных исследований и прикладной аналитики: Учебник. Изд. 3-е, дополн. и перераб. / Консорциум «Аналитика. Право. Цифра». – М.: Буки Веди, 2022. – 754 с. <https://moscou-ecole.ru/2022/03/31/methodology_research_analytics_3_ed/>.

14. Le mercenariat: un phénomène difficile à appréhender qui requiert une définition précise [Наёмничество: трудное для понимания явление, требующее точного определения] / Projet de loi relatif à la répression de l'activité de mercenaire // <https://www.senat.fr/rap/l02-142/l02-1420.html>.

15. Chapleau P. Les nouveaux entrepreneurs de la guerre. Des mercenaires aux Sociétés Militaires Privées: privatisation ou externalisation? [Новые предприниматели войны. От наемников до частных военных компаний: приватизация или аутсорсинг?]. – Paris: Vuibert, 2011. – 239 p.

16. Protocole additionnel aux Conventions de Genève du 12 août 1949 relatif à la protection des victimes des conflits armés internationaux (Protocole I), 8 juin 1977 // <https://ihl-databases.icrc.org/dih-traites/WebART/470-750057>.

17. Le mercenariat dans les instruments internationaux [Наёмничество в международных документах] / Projet de loi relatif à la répression de l'activité de mercenaire // <https://www.senat.fr/rap/l02-142/l02-1421.html>.

18. La convention de l'OUA sur l'élimination du mercenariat en Afrique, signée à Libreville le 3 juillet 1977 [Конвенция Организации африканского единства от 03.07.1977 о ликвидации наёмничества в Африке] // <https://au.int/sites/default/files/treaties/37287-treaty-0009_-_oau_convention_for_the_elimination_of_mercenarism_in_africa_f.pdf>.

19. La convention internationale du 4 décembre 1989 contre le recrutement, l'utilisation, le financement et l'instruction de mercenaires [Международная конвенция от 04.12.1989 против вербовки, использования, финансирования и обучения наемников] // <https://treaties.un.org/Pages/ViewDetails.aspx?src=IND&mtdsg_no=XVIII-6&chapter=18&clang=_fr>.

20. Bentégeat H. // Armées d'aujourd'hui // 2004, juillet.